Алексей Цветков
9 ч. ·
В философии морали существует понятие морального везения - оно о том, что человеческая совесть в конечном счете несвободна.
Вот, допустим, человек собирается в автомобильное путешествие, но с беспокойством вспоминает, что с тормозами не все ладно. К счастью, поездка проходит без инцидента. А другой человек оказывается в том же сценарии, но с той разницей, что на каком-то перекрестке неожиданно на проезжую часть выскакивает пешеход, тормоза отказывают, и пешеход гибнет. Водитель годами страдает угрызениями оттого, что он - отчасти причина чьей-то гибели. Иммануил Кант учит нас, что в морали значение имеет лишь правильное намерение, а результат уже неважен. Но никакой разницы в намерениях упомянутых автомобилистов не было, а результат все-таки ложится тяжестью на совесть второго.
А вот другой сценарий. Большинство немцев в 20-е годы прошлого века вело себя как все нормальные люди, ходили на работу, воспитывали детей и были законопослушны. Если бы со страной не случилось то, что случилось, они бы прожили жизнь и умерли без особых пятен на совести. Но то, что случилось - все же случилось. Имеют ли право, скажем, австралийцы, у которых ничего подобного не было, осуждать немцев скопом? У человека нет возможности выбрать себе место рождения, а диапазон морального выбора, к сожалению, сильно зависит именно от места рождения.
Эти примеры я взял у Томаса Нейгела, но нетрудно привести свои собственные, как теоретические, так и из реальной жизни. У российского, в девичестве советского человека выработан стойкий рефлекс выживания в реальных условиях: не высовываться и опасаться перемен. Никто из ныне живущих никаких других условий не видел. Кто-то упомянет годы перестройки, но это все равно, что упрекать слепых пещерных рыб в том, что они не прозрели, хотя им на целую минуту включили свет. На самом деле действительно, родилось какое-то количество мальков, не понимающих законов всеобщей слепоты, допустим где-нибудь в Канске - вот теперь они и расплачиваются и служат дополнительным уроком остальным: “о таких домах не слыхали мы, долго жить впотьмах привыкали мы”.
Воображаемые четырнадцать процентов осуждают воображаемых восемьдесят шесть за конформизм. Но конформизм - совершенно необходимое условие выживания в социуме, а бунт - романтическая иллюзия, достаточно оглянуться на все протяжение истории. Упрекать восемьдесят шесть за дефекты в генетике тоже глупо: в более благоприятной среде советский человек, переселенный туда достаточно рано, может стать демократическим политиком или основателем триллионной компании. Но если ты всю жизнь живешь с волками, то и вой по-волчьи.
Лично я жил в одной стране, где степеней свободы было гораздо больше, а теперь и справа, и слева все чаще предпочитают помалкивать или говорить что велят. Риски еще не так велики, как в России, но уже очевидно, что из человечьей шкуры не выпрыгнешь. И генетика тут ни в чем не виновата - разве что наша общая.