вот текст, отлично написанный - не добавить, не убавить...
Алексей Слаповский
2 ч.
ДАУ. ПРИЯТНОСТЬ
Это не полемика, а кое-какие рассуждения. Начну с Пушкина:
Нас уверяют медики: есть люди,
В убийстве находящие приятность.
Когда я ключ в замок влагаю, то же
Я чувствую, что чувствовать должны
Они, вонзая в жертву нож: приятно
И страшно вместе.
(«Скупой рыцарь»)
Добавлю: многие находят приятность и в наблюдении за таким процессом. Казни всегда имели охочих зрителей, публичные пытки тоже.
А теперь цитата из
Oleg Dolin:
«Вот вам приблизительная система координат: если вас привлекают фильмы Ларса фон Триера (особенно такие, как «Идиоты» и «Нимфоманка»), поздний Алексей Герман («Хрусталев, машину!» и «Трудно быть богом»), спектакли Ромео Кастеллуччи и перформансы Марины Абрамович, если вы с интересом и без отвращения смотрите «Сало, или 120 дней Содома» Пазолини и читаете маркиза де Сада, есть шанс, что вам понравится».
Что общего в перечисленных произведениях, по-своему незаурядных? Любование. Вольное или невольное любование унижением человека, ничтожеством его и грязью, мучительством, страданиями.
Любование, которое каждому присуще, именно поэтому многие так яростно отвергают эту эстетику – они отвергают, в том числе, подспудное низменное, имеющееся в нас, социальных животных. Неприятно, но факт.
Но на то мы и люди, чтобы, заглядывая в глаза чудовищ, желать увидеть скорее не сходство с ними, которое почти аксиоматично и психологами давно доказано, как дважды два, а найти отличия – что доказывать приходится каждый день из века в век, и эта работа намного труднее. На что Гоголь гений, и то не сумел Чичикова образумить и вывести в люди, а уж как хотел.
Наше стыдное любопытство умело эксплуатируется, вот и весь фокус. Недаром же «Парфюмер» Зюскинда был занюхан миллионами читателей во всем мире, а «Лолита» до сих пор читается: гений и злодейство вполне совместились.
Я не к морали свожу, я вообще не моралист, моя же жизнь меня и опровергнет, я лишь о том, на какое зрительское свойство уповают авторы, особенно если иметь в виду зрителей, тонко организованных и много пряных умственных блюд отведавших.
Любование. Любование насилием, унижением, уродством и грязью.
Вот в чем приятность.
И тем не менее, мне кажется, у людей, которые «с интересом и без отвращения» смотрят, к примеру, «Сало», включая садистские сцены и поедание дерьма крупным планом, не все в порядке с головой. Часто безобидно, теоретически, в жизни они милейшие люди, муху без слез не обидят. Это может впечатлять и потрясать, как впечатляют и потрясают, например, кадры обрушения нью-йоркских башен-близнецов, но, если вам это еще и «нравится», – или что-то с вами не так, или неудачно подобрано слово.
Впрочем, я знаю – многим и это обрушение нравится. Ведь уличил, да? Уличил?
Это уличение гроша не стоит.
И меня уличат: ты сам «Сало» смотрел! Да, смотрел. До конца досмотрел. И «Нимфоманку». И «Трудно быть богом» – поражаясь, с какой силой можно обличать мерзость человеческую и одновременно так сладострастно смаковать ее. Смотрел. Ибо есть, да, в этих зрелищах бесовская приятность. Но все же – с отвращением смотрел, понимая природу своего интереса и отдавая себе в этом отчет, и по эстетическим (не этическим) меркам дерьмо с бланманже не путая.
Потому что – опять Пушкин:
«Тьмы низких истин нам дороже
Нас возвышающий обман».
Тут ключевое слово – «истины». Любопытствуя, ты вдруг понимаешь: новизна лишь в том, что тебе это показали, а нехитрые эти истины ты и раньше знал.
И все оказывается до жути банальным с оттенком психопатологии, которая не по разряду искусства, а по разряду медицины.
Но ты сам сказал, что тебе один из фильмов понравился, напомнят мне.
Да. Может, и не один, отвечу я.
Почему?
И тут Пушкин в третий раз:
«Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья».
Правда, это все-таки не сам Пушкин, а его персонаж. Из «Пира во время чумы».
Но и тут добавлю: за чужой гибелью наблюдать намного приятнее. И авторы это отлично знают.
Так что в этом эксперименте три эксперимента: с сюжетами, персонажами и формой, с живыми людьми, ввергнутыми в процесс, и со зрителями. Эксперименты, основанные на тяге к обольстительной гнили в других и в себе.
И чтобы судить о результатах здраво, надо это просто осознавать.
Хитрые скажут, что проглядывается то там, то сям свет в конце тоннеля. Возможно. Но чувствуется, что тоннель интересует в подробностях и деталях, а свет как бы нехотя. Для отмазки.
В этой эстетике заложена действенная отрава. После фильма «Нора Мама» я решил пересмотреть «Осеннюю сонату» – там те же дочки-матери. Смотрю и думаю: надо же, какая архаика, как они безбожно наигрывают, включая гениальную Ингрид Бергман. Нет, так сейчас снимать уже нельзя. Наивно.
Все. Отравлен.
Приму антидот – откупорю шампанского бутылку иль перечту «Женитьбу Фигаро».
11
Andrew Zhukov, on 29 April 2020 - 08:47 PM, said:
Пери Мейсон нескончаем... Уже член семьи 
